Александр Чулок рассказал на «ПостНауке» об инструментах классического форсайта
Александр Чулок, заместитель директора Форсайт-центра ИСИЭЗ НИУ ВШЭ, представил обзор методологии форсайта для «Банка знаний» (совместного проекта сайта «ПостНаука» и Корпоративного университета Сбербанка).
Александр Чулок: «Желание знать свое будущее абсолютно естественно. Человечество издревле пытается спрогнозировать или угадать, что произойдет в ближайшее время или в отдаленном будущем. Многие компании инвестируют миллионы долларов в разработку сценариев развития рынков или попытки предугадать, какая новая технология окажется разрушающей, либо поймать черного лебедя и сделать на этом целый бизнес. Какие же инструменты наиболее эффективны? Каким образом можно работать с прогнозированием будущего и возможно ли это вообще
К сожалению, угадать будущее из настоящего практически невозможно. Многие великие люди говорили, что мировой рынок компьютеров будет всего пять единиц, потому что они будут очень большими, или вообще персональные компьютеры невозможны, или у телефона нет никаких коммерческих свойств, чтобы стать средством коммуникации. Все они кардинальным образом ошиблись.
Чтобы грамотно, научно обоснованно работать с будущим, уже более 70 лет в мире существует такой инструмент, как Форсайт. На английском foresight — «предвидеть», по-русски его часто переводят как «прогноз», и термин «Форсайт» сейчас плотно вошел в риторику наших стратегических сессий и очень многих активностей. Сейчас Форсайтом называют практически любую деятельность. Есть турфирма с таким названием, может быть, они в будущее смогут отправить — точно мы пока еще не знаем.
Давайте разберемся серьезно, что такое Форсайт. Говоря о будущем, мы понимаем, что угадать будущее из настоящего практически невозможно. Даже если у вас есть очень хорошая модель, очень хорошие инструменты, все равно много ограничений. И каждая базовая предпосылка в самых серьезных экономических, эконометрических моделях — это целый класс теорий, который очень сложно преодолеть. Сейчас Нобелевскую премию дали за поведенческую экономику. В свое время многих продвинутых экономистов учили, что у нас рациональное поведение потребителя. Сейчас это скорее редкость, чем какая-то практика.
Что такое Форсайт? Это не попытка каким-то образом угадать будущее или его спрогнозировать. Форсайт — это систематическое формирование будущего на научно обоснованной базе с учетом глобальных трендов и тех возможностей, которые существуют у того, кто будущее пытается сформировать, и, самое главное, с вовлечением всех ключевых игроков, которым в этом будущем жить.
Многие прогнозы делают очень талантливые люди, но делают их в кабинете, а потом пытаются каким-то образом продвинуть или иногда даже навязать, если это плановая экономика, обществу и компании. Это тоже не работает, потому что у людей всегда будет отторжение того, что пытаются навязать. Если же вы изначально идентифицируете тех ключевых игроков (или стейкхолдеров, как говорят в Форсайте), которые могут повлиять на достижение заданной цели — формирование будущего, и с ними это будущее формируете, то вероятность того, что оно будет успешным, гораздо выше.
Более того, если вы воспринимаете Форсайт не как отдельно взятый прогноз, который можно повесить в рамочку, а как процесс — а для меня лично это философия готовности к будущему и постоянному мониторингу трендов и возможностей, — то вы с высокой степенью вероятности сможете предугадать и те события, которые, скорее всего, произойдут, и, может быть, даже черных лебедей (или джокеров, как их еще называют), потому что для этого есть тоже соответствующая модель.
Какими методами можно реализовать классический Форсайт? Здесь надо сказать, что в Форсайте сейчас насчитывается более восьмидесяти различных методов. Это и математика, это социология, психология, общественные науки, эконометрика, маркетинг, то есть много разных дисциплин, и проще перечислить, что не входит в Форсайт, потому что он, как губка, втягивает в себя все эффективные методы. Но вопрос — как их комбинировать и использовать? Классический Форсайт использует более десяти различных методов, и я бы выделил три группы.
Первая группа методов — это экспертные, самые распространенные. В нашей стране мы очень часто видим, как постоянно проходят Форсайт-сессии, Форсайт-группы, Форсайт-дома или какие-то другие активности, Форсайт-пароходы. Как мы отбираем экспертов? По каким критериям? Кто эти люди? Как мы дальше с ними работаем? И самое главное, как их точку зрения мы можем преломить на реальность? Потому что, если взять других экспертов, все равно можно получить другую точку зрения.
В условиях ускоряющихся технологических изменений — а это факт, это все признают, турбулентности внешней среды и сложности принятия быстрых решений, и ситуация такова, что нам нужно быстро принимать очень сложные решения, — даже самый классный эксперт, самый глубокий и знающий, все равно остается зашоренным. Потому что прорывы находятся на стыках, они междисциплинарные, а глубокие эксперты видят только то, что происходит у них. Поэтому экспертные методы, фокус-группы, опросы, интервью или, например, метод «Дельфи», который мы проводили в России (там участвовало более двух тысяч экспертов), действительно международно признанные. А «Дельфи» — это очень хорошая методология, в Японии ее используют десятки тысяч экспертов, в Южной Корее многие тоже работают с ней. Но у любых экспертных методов есть очень серьезные ограничения: люди все равно остаются людьми. При этом пока что те некодифицированные знания, которые содержатся у эксперта, нам очень важны для работы с будущим. Но надо очень четко понимать ограничения экспертных методов.
Вторая крайность — это моделирование. В этом смысле у нас есть очень хорошие научные школы эконометрического моделирования, межотраслевые балансы. Но все, кто занимался моделями, должны знать: мусор на входе — мусор на выходе (garbage in — garbage out). Чем точнее твоя модель, чем лучше она настроена, тем тоньше она воспринимает ту специфику статистики, которая существует. И любая модель не может предугадать всю реальность.
Если вы делаете эконометрическое моделирование или смотрите на сектора экономики через призму, например, ОКВЭД, даже если это самые современные классификаторы, тем не менее, пока статистики не будет и в классификатор не будет занесена информация, вы не сможете прогнозировать. А современные рынки очень быстро развиваются. Посмотрите, Uber, Alibaba, все, что связано с платформенными технологиями, виртуальная, дополненная реальность — где это находится в современных классификаторах? Пока люди придумывают и утверждают классификаторы, бизнесмены зарабатывают миллиарды, а рынки развиваются — вот что очень важно. Поэтому даже замечательные и очень хорошие модели все равно имеют сильные ограничения. При этом они могут показать некоторую базу. Если вы строите хорошие консенсус-прогнозы, то, конечно, вы можете посмотреть то, что называют профессионалы «пол — потолок», то есть чтобы показатели точно не вылетели за какие-то параметры.
Третья группа моделей, которая применяется в Форсайте, — это футурология. Самая яркая, самая интересная группа. Представьте, я вам скажу, что вы к 2045 году обретете бессмертие — это будоражит. Или то, что точно все жители России смогут жить до 120 лет в ближайшее время. Некоторые из футурологических высказываний действительно могут оказаться реальностью, некоторые так и останутся футурологией. У меня есть целый набор картинок, который показывает, как очень серьезные люди катастрофически ошибались в своих футурологических прогнозах. Футурология, безусловно, важна. Но ее постоянно нужно возвращать на научно обоснованные рельсы.
Более того, в нашей стране несколько лет назад приняли 172-й федеральный закон «О стратегическом планировании». И там специально сказано, что прогнозы должны быть научно обоснованными. К сожалению, эту небольшую, но очень важную формулировку многие часто забывают и говорят, что вот мы взяли экспертов, провели Форсайт-сессию, причем они даже не соблюдают требования к Форсайт-сессиям, а делают обыкновенный мозговой штурм или пять человек сидят и по бумажке зачитывают свою презентацию, но мы же про будущее говорим, значит, мы сделали Форсайт.
Конечно, можно называть Форсайтом все что угодно. Равно как в свое время мы все что угодно называли инновациями или нанотехнологиями. Но если мы хотим действительно серьезно работать с будущим — а технологии Форсайта позволяют это делать, — мы в первую очередь должны комбинировать методы из трех групп: экспертные, моделирование и футурологию. Мы обязательно должны опираться на большие данные.
В Высшей школе экономики создана интеллектуальная система анализа больших данных iFORA. Она включает более двадцати миллионов документов. Это и патенты, и гранты, и публикации, и даже блоги, потому что очень много информации сейчас в профессиональных блогах. И если мы опираемся на большие данные, если смотрим и валидируем результаты с ведущими экспертами, отобранными по очень жестким критериям, то происходит следующее. Например, в прогнозе научно-технологического развития Российской Федерации до 2030 года, который мы делали и который утвердил Медведев в 2014-м, сейчас происходит его апдейт, участвовало более двух тысяч экспертов, причем очень многие — члены Академии наук, очень серьезные ученые с мировым именем. Но каждый раз мы задавали жесткий вопрос: докажите, что вы эксперт. И мы через эти критерии всех экспертов фильтровали, смотрели на их публикационную активность, патентную, на присутствие в ключевых советах, в ключевых объединениях.
Если мы объединяем три группы методов, то, конечно, у нас повышается вероятность того, что наши прогнозы будут устойчивыми, наши Форсайты действительно приведут к желаемому будущему. Но самое главное — чтобы в этом будущем захотело участвовать общество, чтобы граждане разделили те прогнозы, стали такими стейкхолдерами, которые действительно смогут помочь нам реализовать все те технологические портфели, о которых многие говорят. Это и индустрия 4.0, и новая революция. И очень важно смотреть, как мы воспринимаем эти новшества.
В свое время мы делали мониторинг инновационного поведения населения по репрезентативной выборке, мы постоянно ведем эти наблюдения. Мы взяли результаты прогноза, с помощью социологов переформатировали их в понятные обществу формулировки и опросили население. Например, несколько лет назад мы спрашивали: «Вы готовы купить 3D-принтер?» (или датчики и носимые устройства — сейчас многие уже с ними ходят, а тогда это было новшество). И интересно задали вопрос: «А печенье из сверчков вы готовы попробовать?» Казалось бы, смешно, но профессионалы знают, что это альтернативная биомасса, это очень большой рынок. Поэтому не надо забывать, что любой Форсайт все равно должен вовлекать общество, и на это, например, настроена сейчас Япония, которая является одним из родоначальников классического Форсайта.
Самый популярный вопрос — какова сбываемость ваших прогнозов? Могу вам сказать, что очень многие направления, которые мы называли еще в 2006 году (а в Российской Федерации прогноз научно-технологического развития разрабатывается с 2006 года), в настоящее время существуют. Сейчас все говорят про дроны, а беспилотные летательные аппараты были названы в качестве одного из приоритетов еще десять лет назад. Или интерфейсы «мозг — компьютер» — это уже реальность, о которой мы говорили. Интернет вещей, интернет всего, протоколы M2M, которые этому предшествовали, 3D-принтинг — профессионалы об этом говорили еще десятилетие назад. Вопрос другой — насколько компании были готовы услышать?
Часто кризисы компании двигают в сторону долгосрочного прогнозирования, потому что они понимают: угрозы приходят из тех направлений, которые они из своего поля зрения просто выключали, на которые смотрели свысока. А как мы помним, угрозы и прорывы всегда происходят из междисциплинарных направлений, из тех, которые в слепой зоне даже самых талантливых маркетологов или самых талантливых руководителей. Поэтому я очень надеюсь, что с научно обоснованным Форсайтом, классическим Форсайтом мы сможем наше будущее не угадать, а сформировать его и сделать комфортным».
Источник: «ПостНаука»
27.11.2017